Игропрактик — тот, кто практикует игру

Ты спросила, что мне нравится. Я скажу сразу, что мне нравятся сосиски, макароны и сыр. Но ни сосиски, ни макароны я не ем.
Зато я уже 20 лет занимаюсь своим делом и в части тренингов, и в части консультирования и игропрактики как таковой уже 10 лет. И я часто говорю, что мне достаточно сложно бывает, одним словом, описать свою профессию. Я в большей степени методолог. А потом все остальное. Потому что мне очень интересно придумывать, создавать, конструировать, разбирать, собирать, пересобирать. И неважно, что это: это тренинг или это мозги человека. То, что в этом всем меня интересует в первую очередь — это человек. Потому что, во-первых, мы живем среди людей. Во-вторых, мы с вами люди. В-третьих, люди в нашей или около нашей похожей профессии все-таки работают для людей.

И мне бы очень хотелось, чтобы те продукты, которые создаю я и которые создают ученики в моей школе в первую очередь создавались вокруг и для человека, чтобы ему помочь, чтобы ему что-то передать, чему-то научить, что-то показать и т. д.

Начнем с конца. На мой профессиональный путь это начало влиять относительно недавно, когда я вдруг с удивлением для себя обнаружила, что я фактически являюсь преподавателем в четвертом поколении. Мама моя была преподавателем в техникуме. И преподавала она математику. Мои бабушка и дедушка тоже преподавали и математику, и механику. Они это делали в университете имени Баумана. И моя прабабушка тоже имела документ преподавателя по каким-то девочковым делам: то ли по вышивке, то ли еще по чему-то. Но она тоже преподавала. И это даже не взаимосвязь, а это целая цепочка из людей и событий. Меня эта история очень питает. Потому что понимаю, что я не одна такая где-то тут выскочила и что-то там пытаюсь преподавать. А преподавательство и работа с разными методологиями у нас присутствует уже в четвертом поколении.

И то, что касается маминых учебников, они действительно были написаны 30 лет назад. Их, кстати, до сих пор можно найти в интернет-магазинах. Они продаются. Называются они «Информатика в играх и задачах». И они есть для разных классов, начиная с начальной школы. Есть рабочие тетради. Есть методические пособия для преподавателей либо родителей, которые с детьми сами занимаются. Идея этих учебников в том, что там в игровой форме ребенок обучается мыслить логически, мыслить критически, совершать выбор, обосновывать свою точку зрения. Это такие навыки, которые необходимы любому человеку, и ребенку, и взрослому. Особенно ребенку. Потому что, если из ребенка без таких навыков вырастет взрослый, понятно, что будет.

Этим навыкам очень сложно обучить, если мы просто говорим: «Сиди прямо. Не вертись. Не высовывайся». Как анекдот: «До 5 лет я думал, что меня зовут «Заткнись». В такой ситуации сложно научиться открывать рот, делать какие-то логические выводы. Хотя они делаются, но просто не те, которые потом помогают жить. И свой этот логический вывод как-то нужно объяснить, чем-то мотивировать. Потому что, если у тебя нарисовано четыре квадрата и один прямоугольник и написано: «Скажи, какая здесь фигура лишняя», — все понятно. А если у тебя пять разных животных нарисовано и нужно одного оттуда вычеркнуть, то лишним может быть любое животное. Одно может быть, потому что у него не четыре копыта, а два. А другое может быть лишним, потому что оно дикое, а не домашнее.

В школе как обычно? Есть правильный ответ. Его знает учитель. И либо ученик угадал правильный ответ и тогда получил пятерку, либо нет. А эти учебники, методические пособия — обучают тому, что может быть больше, чем один правильный ответ и у него есть свои основания. Это также влияет и на гибкость мышления и на новые способы обработки информации.

Там все было достаточно прозрачно. Меня в соцсетях нашла редактор из издательства «Эксмо». Написала сообщение и спросила, не хотела ли бы я издать книгу. Я сказала, что, конечно же, хотела бы. Так у нас все и завязалось.

Я предложила четыре темы, на которые можно было бы написать. Мне предложили написать сразу на все четыре. В итоге и получилось четыре книги. Одна уже издана. Остальные пока еще ждут своей очереди.

Книга «Жизнь как игра» — это книга-тренинг, книга-рабочая тетрадь, книга-личный дневник. В какой-то степени тоже книга-игра. Но не в классическом смысле. В этой книге есть серьезная замороченная теория, которую я стараюсь достаточно простым языком объяснить, с кучей примеров, анекдотов каких-то, чтобы все понятно было и не скучно это все читать. Есть упражнения. Есть специальные поля для заполнения, где прямо в книге можно эти упражнения делать и следить за своим прогрессом, развитием.

И в целом эта книга нужна кому? Нужна человеку, который зашел в тупик. Или человек что-то хочет, а что — не знает. Или все от него что-то хотят, а ему кажется, что ему нужно что-то совсем другое и нужно навести порядок.

Книга-тренинг — это рабочая тетрадь-игра, которая наводит порядок в голове у того, кто ее читает.

Почему «Жизнь как игра»? Если ко всему, что с нами происходит, особенно в нынешнее время, относиться супер-серьезно, то можно скоропостижно свихнуться. Правда. Поэтому, я предлагаю смотреть на все, что с нами происходит с точки зрения именно такой идеи игры — где есть какой-то сюжет, есть какие-то персонажи, есть уровни в этой игре и есть какой-то сценарий, который повторяется из раза в раз. И вот пока ты не замочишь главного босса, ты на следующий уровень не пройдешь. И тогда все становится гораздо проще. Во всем этом тогда интереснее участвовать и, самое главное, участвовать легче, потому что очень большая доля негативных эмоций просто уходит.

Да, конечно, ты можешь с кем-то конфликтовать, или пытаться перейти на следующий уровень, или решать какие-то свои сложные вопросы, ступоры, проблема — да все, что угодно. Но тебе это делать легче и интереснее. Просто потому, что, как говорится одна моя подруга, на таких серьезных щах далеко не уедешь.

Это не странный, это самый главный вопрос вообще из всех за всю мою жизнь, не относительно благотворительности, а вообще. Я считаю, что это первый вопрос, который нужно задавать по любому поводу. ЗАЧЕМ что-то надо?

Если его задать, сразу будет понятно все остальное: и как, и с кем, и сколько раз, и так далее.

В 2012 году у  меня был очередной переходный период. И старого уже не хотелось. А нового по не было и вообще было не понятно, а что новое я хочу. Была развилка. Даже не развилка, а растрилка. У меня было несколько путей, которыми я могла пойти. И один из путей, которым я  хотела пойти — это был путь благотворительности. Но на тот момент мне было совершенно непонятно, каким образом я могу себя там применить. Потому что просто дать денег на что-то — я не чувствовала, что от этого будет какая-то отдача. Я не чувствовала, что именно таким способом лично мне нужно приносить пользу общественности.

Был вариант пойти работать в какой-то фонд. Но тогда для меня не нашлось фонда, в который я хотела бы пойти.

Вот эта идея во мне бродила какое-то время. И в 2015 году мы с коллегами сделали  фестиваль трансформационных игр . Он назывался «Благофест». И основное его отличие было в том, что все ведущие трансформационных игр, которые там участвовали, проводили свои игры в демо-формате совершенно бесплатно. То есть они не платили за то, чтобы показывать свои игры. А люди, которые приходили участвовать в этом мероприятии, платили какие-то деньги за входной билет. Они могли играть, во что они хотели. Но основной смысл покупки этого билета был в том, что за вычетом каких-то минимальных расходов на организацию этого мероприятия, все остальные деньги мы отдали в благотворительный фонд.

И нам казалось тогда, что мы соберем какое-то катастрофически малое количество денег. Потому что билет стоил 1 500 руб. А мы в итоге собрали то ли 30 000, то ли 40 000, то ли 60 000 руб. По нашим меркам это было крайне мало. А в том фонде сказали, что для них это существенная сумма. Потому что они на эти деньги могли купить для ребенка целый месяц работы с репетитором.

Один раз проводили. Провели. Сразу же подумали, что надо это дело каждый год, желательно по нескольку раз. Потом все сдулись. Потому что работы очень много. И социальный сектор крайне недооценен в плане зарплат, которые есть у сотрудников фондов. Потому что у них очень тяжелая работа, очень тяжелая аудитория, с которой они работают. Работы огромнейшее количество. Но получают они за это копейки.

А с фондом «В твоих руках», с которым мы четыре года уже что-то делаем, познакомились мы случайно. Я в 02:00-03:00 ночи полезла гуглить, какие есть фонды. Нашла какую-то страницу, на которой был очень длинный список всех фондов, которые вообще у нас есть в стране. И я его читала. И читала я его долго, потому что список очень большой. И ни один заголовок, ни один фонд мне не откликался внутри, чтобы я почувствовала: «Да, это оно — надо туда идти». Я всем искренне сочувствую. Но я хотела найти такое место, где я почувствую, что я буду приносить пользу какую-то существенную.

Последней или предпоследней строчкой в этом длинном списке оказался фонд «В твоих руках». Я на него нажала. На главной странице тогда было написано, что фонд оказывает умную поддержку детям из детских домов. Они там намекали про мозги, а у меня кроме мозгов ничего нет. И я думаю: «Ну вот. Все прекрасно. Это оно».

Я потом почитала всякие программы, которые они делают. У них уже тогда была программа «Я — наставник», где они готовили наставников, которые являются фактически значимыми взрослыми для детей из детских домов.

Потом у них была программа по профориентации, в рамках которой они помогали детям определиться с профессией. Еще они все время вывозят детей в Москву из подмосковных городов, в которых находятся детские дома. Они показывают, как устроена жизнь, как ходить в магазин, как готовить еду, как что-то купить, как расплатиться, откуда вообще берутся деньги, что есть коммунальные услуги и что за билеты в метро нужно платить. Потому что для них это все неочевидно. И это естественная помощь в социализации, которая происходит с человеком постоянно. Но если ты живешь все время в одном маленьком микромире, то у тебя нет этой возможности. И когда ты из этого микромира выходишь, то ты вообще не понимаешь, что происходит. А фонд с этим помогает. И с социализацией, и с выбором профессии, и предоставляет и психологическую, и образовательную поддержку, и так далее.

И я на этот фонд посмотрела. И думаю: «Вот, все, я пришла». Я им написала. Говорю: «Давайте для начала я вашу ссылку размещу на своих ресурсах и, может, кто-то захочет прийти, вас как-то поддержать и так далее». Они сказали: «Да, спасибо». Я посмотрела, кто мне пишет. Оказалось, что пишет мне человек, который дружит с моими очень близкими друзьями, с которыми мы дружим уже очень-очень много лет. Тогда я поняла, что вообще очень сильно правильно я пришла.

Внутри этого фонда есть программа, которая называется «Я — наставник». В программу можно прийти учиться, чтобы стать наставником для ребенка из детского дома. Учится может кто угодно. Там есть своя система отбора, система подготовки, сопровождения и поддержки. Если кто-то хочет попробовать свои силы и стать наставником для ребенка из детского дома, то он может попробовать.

Внутри программы «Я — наставник» мы с коллегами делаем программу поддержки наставников. На данный момент это тренинговая программа, которая состоит из 12 занятий. Каждое занятие длится где-то шесть часов — это мероприятие где-то на целый день. И таких дней аж двенадцать, которые рассредоточены в течение года. Приблизительно встречи проходят раз в месяц.

Внутри этой программы мы делаем следующее. Мы сначала работаем с наставниками и показываем бОльшую картинку: что есть в социальном секторе. Потому что когда постоянно чем-то занимаешься, ты видишь себя, видишь свое дело, видишь кого-то, кто рядом на расстоянии плеча. А всю систему увидеть достаточно сложно. Особенно если ты занят.

Мы показываем эту бОльшую систему, в которой кроме наставника, ребенка, детского дома и фонда есть еще администрация детского дома, есть психологи, есть государство, есть органы опеки, есть кровные родители детей, которые, хотели бы обратно своих детей забрать, временные опекуны, временные родители.

И я им придумала интересную игру. Она не настольная. Она не какая-то сверхсложная. Вся эта история занимает где-то полдня. Часа три с подготовкой, с самой игрой и с  разбором-аналитикой того, что произошло.

В самом начале я всем выдаю определенные роли из этой системы, которую мы обрисовали. И они из этих ролей определенным образом действуют. Это происходит какое-то время для того, чтобы проявились существенные вещи типа кто главный, кто себя как ведет, кому что нужно, у кого какая функция, кто кому что куда сколько раз сказал, сделал, поехал, послал и так далее. И это происходит достаточно динамично.

И потом, когда я, как ведущая этой игры, понимаю, что сейчас все уже проявлено. Тогда мы собираемся обратно, все раскрывают свои карты, все рассказывают, кем они были, зачем они кому что сколько раз сказали, послали, доказали и так далее. И мы фактически через тело находим все ключевые точки, взаимосвязи. Появляется понимание вообще, как все работает, зачем оно работает, где место и какова роль наставника на самом деле.

Потому что кажется, что, если ребенок позвонит, я ему отвечу. А на самом деле мы в ходе всей этой программы разбираем достаточно сложные — сейчас модно говорить — кейсы. По-человечески — реальные случаи, которые произошли. Там, где были сильные эмоции, катастрофические события, крайне неудобные вопросы, которые ребенок может задать или возмутительные комментарии, которые может прокомментировать. И мы это все разбираем и понимаем, откуда ноги растут и куда их дальше направлять, эти ноги.

Потом мы даем и способы управления своим состоянием, и стресс-менеджмент, и управление временем, и работа со своими целями, и коммуникация. И там на нескольких пластах идет проработка, когда мы сначала помогаем наставнику, даем ему доступ к своему ресурсу и в моменте, и инструменты, чтобы он мог потом сам их находить.

С кем-то прорабатываем достаточно серьезные личные вопросы, чтобы было легче работать, поддерживать ребенка. И даем достаточно большой набор всяких техник, методик, инструментов тоже, чтобы они могли в сложной ситуации поддержать ребенка, в том числе.

И это все и через игры, и через тренинговый формат, и где-то это лекция, где-то это игровое моделирование, где-то это просто упражнения, где-то это в коучинговом, в шеринговом формате дискуссии, обсуждения.

У меня с детства любимая книга — это словарь. Причем вообще все равно какой. То есть я специализируюсь на словарях иностранных языков. Этимологические словари меня интересуют больше остальных. Но в целом я люблю разбираться в значении слов. Как говорит один мой друг, я председатель клуба зануд.

Если мы говорим о слове «игропрактика», то здесь все очень просто. Игропрактик — это тот, кто практикует игру. А дальше он может ее практиковать как угодно. Всякие ролевые игры взрослого назначения — это тоже игропрактика. И если подойти с научной точки зрения к этому вопросу, то там можно натрансформировать столько всего, что мало не покажется.

А с точки зрения нашей беседы я думаю, что игропрактик — это человек, который понимает, что игра — это многослойный, многоуровневый инструмент для работы с фактически человеческим сознанием. И который в той или иной степени работает именно с сознанием человека, иногда с бессознательным через разные игры, которые помогают что-то открыть, изучить, познать, изменить и трансформировать.

Поэтому игропрактик — это тот, кто практикует игровые методы для работы с человеком. Я думаю, что так.

Если отвечать на твой вопрос цинично, то человеку нужен какой-то кумир постоянно. И, самое главное, этот кумир должен сменяться время от времени. Поэтому сейчас все подсели на трансформационные игры. И, ура, наше время пришло.

Если говорить с точки зрения психологии человека, не циничной версии, то я думаю, что все просто устали. Потому что люди, даже если они не читают книг, они читают очень много. Они потребляют огромное количество информации. Из каждого утюга. Все хотят им что-то продать. Все хотят чему-то их научить, полечить, одеть, накормить. Невозможно от этого всего отключиться.

И, на мой взгляд, любая психологическая трансформационная игра, в первую очередь, это возможность человеку остаться наедине с тем, что важно для него самого. Это можно сделать любым способом. И через консультацию, и через игру, и через обнимание деревьев в парке. Все равно, каким способом. Если человеку это помогает, это прекрасно.

То, что касается непосредственно игр, кроме того, что это интересно, это достаточно безопасно для участника. И это не так страшно, как выйти на площадь и сказать: «Смотрите, у меня вот здесь болит». Когда ты говоришь о том, что для тебя болезненно или задаешь какой-то вопрос, над которым ты бьешься уже несколько лет и не знаешь ответа, становится легче. Или когда наконец-то осмеливаешься произнести вслух что-то, что с тобой произошло или не произошло, но ты хочешь, чтобы произошло, а тебе страшно про это вообще обмолвиться публично, тебе становится легче.

В рабочем контексте есть другие ограничивающие элементы типа руководства, типа коллег, которые не поймут или сдадут. Всякое может произойти.

На консультации у психолога это может быть сложно сделать, потому что нужно же будет признаться себе самому и еще какому-то новому постороннему человеку сообщить, что «у меня вот здесь, оказывается, вот так. И о, Боже, спасите-помогите, что мне делать?!».

А игра — это игра. Ты вроде как понарошку про что-то разговариваешь, вроде как игра тебе подкидывает какие-то намеки и подсказки в заранее дружественно настроенном по отношению к тебе, твоему вопросу, проблеме или задаче кругу людей. И сразу перестает быть страшно. И перестает быть больно. И можно и поржать над чем-то, и расслабиться наконец-то, и, возможно, услышать, что ты не один такой. И просто в это поиграть.

Идея игры в легкости. В том, что есть сценарии, есть определенные правила, но при этом, когда ты играешь даже в сложные вещи, то перенапряжение или сверхнапряжение уходит. Тогда можно как-то проще к этому отнестись. А когда ты уже расслаблен, то и ответ искать легче, чем когда ты весь напрягся, весь трясешься, а сказать ничего не можешь.

Идея для людей есть. Она пришла сама. Она меня не спрашивала. Я просто медитировала, а она начала ломиться в мою голову. И просто пришлось записывать.

Перед этим, конечно, меня один друг спросил, можно ли чисто теоретически сделать такую игру, которая бы помогала человеку раскрыть свое мастерство, стать мастером в чем-то. Я сказала, что можно. Начала что-то зарисовывать на бумажке. Нарисовала и отложила.

Год я про нее думала. Ничего у меня с ней не происходило. Через год, пока я медитировала, мне начал сыпаться контент в карточки. Я записала, потестила и оказалось, что все ок, все как надо.

В моем внутреннем классификаторе она проходит, как прикладная духовность. В ней очень здорово поговорить на всякие высокие темы, полетать в облаках, пофилософствовать, покопаться со всяким глубинным. При этом мне лично этого недостаточно. Мне не интересно просто поговорить. Мне нужно, чтобы был какой-то результат. Я этого результата требую от себя. Я на него рассчитываю, когда работаю с какими-то специалистами. Неважно, я к психологу пришла, или к маркетологу, или еще к кому-то. Мне нужен конкретный результат. И желательно прямо сейчас.

Я нормальный человек. Я понимаю, что на некоторые вещи требуется время. Но должны быть какие-то промежуточные результаты. Я должна видеть движение, как свое, так и клиентское.

Поэтому в «Пробуждении» есть система чакр и вообще идея медитации. Есть расхожее мнение, что можно помедитировать и там «оно» само как-то случится. Если не углубляться в тему. Но если углубиться, то оказывается, что есть семь центров в человеке. Они образуют собой систему. Каждый из центров отвечает за свою какую-то тему: от безопасности до связи с высшим духовным миром, Вселенной. Как хочешь назови у всех свое определение.

И внутри игры мы исследуем эти центры.

Пришла ты, например, на игру, а тебе сказали: «Валя, у тебя с корневой чакрой проблемы. Тебе нужно ее почистить, и тогда у тебя все наладится».

Это может быть понятно для того, кто в теме чакр. Кто в этом что-то понимает. Но вот с точки зрения прикладного результата для обычного человека, это ни о чем.

А мне бы хотелось, чтобы человек понимал то, что называется корневым центром или корневой чакрой. Неважно, речь идет о необходимом и достаточном для выживания человека или об идее, или проекте, или коллективе.

И тогда на первом уровне игры «Пробуждение» мы тащим карточки и кидаем кубики. И там все не «по-взрослому», в таком формате, чтобы, не дай бог, никто не заморочился ни на какую супер серьезную тему. Но при этом мы там обсуждаем вопросы выживания и вопросы безопасности. Как мы это понимаем, каким образом мы обеспечиваем эту безопасность для себя, для проекта, для семьи, для той задачи, над которой мы работаем или для команды, коллектива и так далее. Все зависит от того, с каким запросом игрок заходит в игру.

И есть еще шесть уровней в этой игре. И все соответствует энергетическим центрам. Но в крайне прикладной форме. Поэтому я говорю, что это прикладная духовность. Потому что, с одной стороны, мы рассматриваем достаточно глубокие и высокие вопросы, концепции, материи, как хочешь, назови. А с другой — в каждый ход, в каждый шаг мы понимаем, какое прикладное значение у этого всего есть конкретно для тебя и твоего вопроса. И в конце игры мы это все собираем.

И на выходе получается очень четкий и очень понятный план действий, который можно начать реализовывать вот прям сейчас. И в этом плане соединится и внутреннее, и глубинное, и духовное. Плюс ты поймешь, что тебя мотивирует этим всем заниматься — зачем тебе это делать.

И оно одновременно со всем этим, ты заземлен, потому что у тебя есть конкретный план и ты понимаешь, сколько нужно вешать в граммах, как говорилось в рекламе. И это очень важно. Потому что бывают игры, после которых есть такой эффект тренинга — когда на тренинге вроде все получилось, а ты вышел на улицу, и перестало получаться. То есть в процессе игры все классно и волшебно, в конце игры есть вау-эффект, а после игры — что делать, непонятно. Или, что делать, понятно, но ты ничего не делаешь. За мной никто не следит, поэтому я ничего и не делаю.

И вот мне очень хотелось развернуть всю вот эту индустрию. Потому что игры появляются фактически каждый день. И хотелось, чтобы трансформационные игры, имели какой-то прагматичный эффект. Чтобы мы не только проговорили про что-то, а чтобы это что-то пришло в действие и привело к результату.

И хорошо, что сейчас появляются игры, которые с этим работают и этот эффект обеспечивают.

Ясность на каждом уровне по поводу себя, своего состояния, своего запроса и способов решения этого запроса. Если это все сложить, потом записать на бумажке, то получается план. А в процессе игры люди постоянно что-то записывают. В самом конце игры есть время, когда можно это все перечитать. И просто из всех записей выписываются шаги, и ты понимаешь, какими образом тебе решать ту задачу, которую ты поставил.

Как человек, который работает с людьми, я ее создавала для людей и для тех, кто с людьми работает. Это может быть коуч. Это может быть психолог. Это может быть тренер личностного роста. Это может быть преподаватель йоги, например. Среди Ведущих этой игры есть несколько преподавателей йоги. Кстати говоря, в Петербурге живет как раз одна такая ведущая.

В идеале, чтобы был хотя бы какой-то минимальный, но достаточный опыт работы с людьми через консультации либо через тренинги. Чтобы было понимание, что там вообще у человека внутри есть, чего у него нет, куда смотреть, что искать. Совсем необязательно иметь классическое высшее психологическое образование, потому что в плане механики игра устроена крайне просто, правила игры максимально подробные, обучающий курс еще более максимально подробен, то есть там все настолько разжевано — очень подробно, очень в деталях, с большим количеством примеров объясняется. То есть не понять, как с ней работать, невозможно, все очень просто.

Но какое-то дополнительное или модульное образование, как сейчас говорят, какие-то курсы повышения квалификации или обучающие программы по каким-то конкретным направлениям или методологиям психологической деятельности, они, конечно, полезны. То есть это может быть гештальт-терапевт. Это может быть расстановщик. Это может быть психодрамщик. Это может быть просто семейный терапевт или консультант. Это может быть коуч, который работает с корпоративными задачами и с личными задачами. То есть на самом деле разброс достаточно большой.

Здесь важнее почувствовать, что это «твое». То есть ты когда проводишь консультации по подбору игры под конкретного специалиста, ты же что-то показываешь, рассказываешь, задаешь какие-то вопросы. То есть помогаешь специалисту понять, какая именно ему нужна игра. Вот с точки зрения того, что ему интересно, с чем ему интересно работать, какой у него есть опыт, с какими людьми он работает, с какими задачами и так далее. И здесь, я думаю, что нужно просто пощупать эту игру и посмотреть, насколько понятны идея и контент в карточках, с чем нужно будет работать. Это то, что я понимаю, то, о чем и как я хочу говорить со своими клиентами, решая их задачи или это что-то не то.

У меня в школе доступ к обучающему курсу по этой игре дается на 1 год. То есть учиться можно от 1 дня до 1 года. В зависимости от того, как тебе удобно, когда у тебя есть время, какие у тебя есть вопросы. Обычно люди делают так: они быстренько за 2−3 дня смотрят все уроки, понимают что-то себе в том, как они поняли игру, как они ее проводили, что еще надо, что не надо и так далее. Потом они идут с ней работать. И время от времени они возвращаются и пересматривают. Такой длительный доступ к материалам курса для этого и дан, чтобы была возможность постоянно к ним возвращаться, что-то пересматривать. Как ты говоришь, это многослойный пирог, там открывать для себя снова и снова.

У меня было два опыта обучения на тренерском курсе. Первый, когда я туда пришла, я не проводила на тот момент еще ни одного тренинга, а вокруг меня все абсолютно люди были уже с опытом по несколько лет. И я на все происходящее смотрела, я прямо впитывала, как губка, все подряд. Мне все было интересно. Мне все было понятно. Мне все было очень интересно. И я просто старалась сделать и запомнить по максимуму, чтобы потом на практике это применить. Через 2 года я снова отправилась на тренерский курс, но ситуация была уже обратная. По-моему, я одна была с опытом проведения непосредственно тренингов.

И для меня это была совершенно другая ситуация, потому что, казалось бы, материал вроде бы примерно тот же самый, но я уже 2 года как работала, и я такая думаю: «О, а вот здесь у меня проблема была бы, вот почему, оказывается. А вот здесь я вот так сделала, потому что модель вот такая, оказывается, это типа я не сама выдумала, это тут так полагается по науке. А вот здесь у меня такая ситуация с участником тренинга была, это потому что, условно, он сидел в этой части аудитории. Сидел бы он в другой части аудитории, он бы по-другому себя вел, я бы по-другому реагировала, и другая была бы». Короче, у меня как-то все начало расставляться в голове по местам: просто раз-раз-раз, как эти шахматы, все встало на свои места.

И вот год для этого и дается. Потому что обычно, когда специалист приобретает игру, он ее приобретает для того, чтобы практиковать. И он проводит один, два, три раза в месяц ту игру, которую купил, либо проводит разные игры в течение месяца. И, таким образом, у него накапливается опыт. И появляется желание пересмотреть заново и через видео посоветоваться. И если не через видео, то мне всегда можно написать, и на почту, и в мессенджеры — куда хотите, я везде всегда отвечаю.

Да, есть какое-то количество уроков. Я сейчас не помню, сколько их точно, но много, что-то около 50 штук. Надо проверить. Но хорошо то, что они все достаточно короткие. Каждый урок не по 3 часа заиканий и почесывания носа. Где-то по 5−10 минут уроки. Каждый посвящен конкретной теме, конкретному уровню, конкретной колоде карточек. То есть мы разбираем в курсе предпосылки игры, из чего она сделана, из каких методик, какие есть уровни, как они работают, для чего они нужны. На каждом уровне изучаем, какая колода карт: как с ней работать, какие там есть вопросы, какие нюансы, как работать с дополнительными колодами карт. Изучаем как работать в тех случаях, если у участника так получилось, что есть какая-то очень сложная задача или он не может уже третий круг преодолеть какой-то уровень, он там застрял, его надо оттуда как-то вытаскивать. А он старается, кряхтит, потеет, но ничего у него не выходит. В общем, ему можно помочь и в самой игре для этого заложен определенный механизм. И я тоже рассказываю, как с этим обходиться, чтобы все происходило максимально просто. Еще говорим, как завершать игру и как собирать результаты: буквально, как потом превращать результаты игры в план.

Это полное руководство по игре, которое записано в видеоформате. У каждого видеоролика есть текстовая расшифровка. Если вдруг так получится, что видео не подгружается, я сделала дополнительные текстовые расшифровки, чтобы все можно было прочитать.

Есть еще много сопровождающих материалов. Есть ссылки на художественные фильмы, которые я рекомендую посмотреть для того, чтобы где-то словить состояние, где-то словить какую-то метафору или механику взаимодействия. Или в каких-то фильмах показывается отношение учителя к ученику, наставника к подопечному, проводника к путнику и так далее.

Да, есть отдельный раздел в этом курсе, где мы говорим о том, кто такой проводник игры, ведущий игры, в чем его роль, задача, функция. Что нельзя делать категорически. То есть можно, но один раз, скорее всего, после этого никто не придет или не получит результат. Короче, как вести себя прилично и не мешать людям получать свои результаты.

Да, естественно, по каждому модулю, по каждой важной составляющей есть своя памятка. Это PDF материал, в котором уже подробно все расписано, можно себе скачать. Не надо дополнительно будет никуда заходить. Просто можно скачать этот файл и сохранить себе, чтобы всегда иметь под рукой.

Есть музыка, сопровождающая — настраивающая на медитативное состояние. Ее можно включать во время игры или можно просто для себя использовать.

То есть помимо основной обучающей базы есть всякие такие сопроводительные штуки. Они собирались в процессе создания игры. А также эти материалы появлялись и появляются когда я игру провожу. И так как я уже все нашла, готова ими поделиться. Все для того, чтобы помочь ведущим создать нужную атмосферу и для того, чтобы свои какие-то инсайты тоже словить относительно игры, своих запросов, работы с людьми. И просто создать для всех уют. Как говорится, в доме должен быть уют, еда и штопор. Все это прилагается в комплекте к игре «Пробуждение. Игра-медитация»

Я думаю, что игропрактику, как любому другому специалисту, нужно научиться в первую очередь ценить себя и свой труд, тогда они не будут обесценивать свой труд, как специалиста. Банально, наверно, звучит, но это действительно так.

Потому что как игропрактику не обесценивать свою работу? Вот так — понять, в чем ее ценность и в чем ценность меня, как специалиста. В чем ценность меня, как человека, который прожил определенный отрезок жизни, получил определенный опыт, с чем-то справился, с чем-то не справился. Как человек, который получил какое-то образование. Мы же все время учимся: сейчас невозможно не учиться. Как человек, который получил определенные результаты, который что-то создал или что-то освоил. То есть, где вот это ощущение собственной ценности. Не чувство собственной важности, о котором и большевики, и все, кто только могут, говорили. Ни гордыня, ни чувство собственного превосходства, а именно ощущение собственного достоинства, собственной ценности.

То есть, смотри, я делаю игры типа игры «Пробуждение». Я делаю программы поддержки наставников. Я делаю школу разработчиков игр. Все, что я делаю, оно внутри меня для меня самой имеет определенную ценность. И я, как человек, который рождает и реализовывает все эти проекты, тоже имею определенную ценность. То есть я делаю несколько проектов и понимаю, зачем я их делаю. Я понимаю, зачем я их делаю для себя, для потребителей конечных этих проектов и для мира в целом. И когда есть это понимание, и когда есть это чувство в теле прямо, — не в голове, а в теле — тогда как обесценить свою работу? Не получается.

Ты ее сам должен ценить, тогда и другие тоже оценят.

Есть у меня такое предположение. Когда мы сами не ценим то, что мы делаем, или мы головой понимаем, что мы это ценим, а внутри есть какой-то стопор или сопротивление и куда-то сливается вся наша ценность. Тогда, конечно, как люди будут на это реагировать? Они так и будут реагировать, типа: «О, а давайте мы демо сыграем бесплатно, а на большую, полноформатную игру, наверно, уже не придем», «А давайте вы для нас бесплатно поработаете, игру проведете какую-то. А что такого, это же игра просто».

Нет, у всего есть своя ценность, своя стоимость, и ее нужно внутри себя понимать.

Знаешь, как поначалу бывает. Начинаешь только в какой-то сфере работать, еще не до конца вообще раздуплился, что происходит. И такой размышляешь: «Интересно, а этот сколько может заплатить? Может он 100 денег заплатить? Окей, хорошо, давай попробуем за 100, если он не согласится, тогда за 50 денег». И такие внутренние торги происходят, потому что ты вроде пытаешься подстроиться ко всему, что снаружи, вместо того, чтобы договориться с тем, что у тебя внутри.

Вот эта внутренняя фокусировка! Не в смысле, что есть только я, а все остальные ― это шум. А в смысле, что я внутри себя ощущаю, понимаю, оцениваю конкретный вид работы вот в столько. Это для меня окей. И мне все равно, придет ко мне человек в деловом костюме или девочка в домашнем платье на игру играть — стоимость будет одинаковая. Потому что это моя работа, мое время и мой ресурс, которые я вкладываю в эту работу. И стоит это вот столько. Дальше уже неважно.

И тогда становится настолько легко сообщать и про деньги, и про свои услуги, и про продукты, и курсы, тренинги, игры, консультации и все, что хочешь. Потому что ты в мире и в согласии с той стоимостью, с той ценностью, которую ты озвучиваешь другим. Ее невозможно обесценить.

Если человеку говорю: «У меня одна консультация длится полтора часа и стоит 5 800 рублей». То я за эти 5 800 рублей готовлюсь предварительно, работаю в процессе и потом еще могу ему какие-нибудь накидать дополнительные материалы. То есть на самом деле оплата не за час-полтора работы, она за гораздо больший объем. Но если человек говорит: «Что-то 5 800 за консультацию это дорого. Нет, я подумаю». Нормально, пускай идет думает.

Слава богу, мне надо бегать за ним, еще время свое тратить. На игру придет тот, кто понимает, что 5 800, в целом, за решение вопроса ― это не много. Окей, не надо ни за кем бегать. У меня есть приятель, который когда приходит на какие-нибудь конференции, говорит так: «Я встану в центре зала, и пусть ко мне подойдут все, кто мне нужен. А кто мне не нужен, пусть ко мне не подходит». Мне это так понравилось.